Чтобы освоить колоссальные богатства, которые скрывает от нас океан, необходимо присутствие человека под водой. Притом человека, способного свободно передвигаться и работать. Как показал опыт нефтяников, никакая автоматика, никакие манипуляторы глубоководных водолазных аппаратов не могут заменить руку человека. Водолазы в автономном скафандре достигают глубины около 400 метров. Правда, если бы удалось основательно освоить глубину хотя бы вчетверо меньшую, и то неплохо. Но, увы, чтобы поработать полчаса на большой глубине, надо затратить 12 часов не декомпрессию. Вместе с тем проблема существования человека на значительной глубине теоретически не так сложна, как кажется. Ткани тела состоят преимущественно из воды и, по существу, несжимаемы. При больших давлениях они ведут себя почти как жидкость и не деформируются. Правда, при условии, что носовая, ушная и лёгочная полости заполнены воздухом при том же давлении, что и вода вокруг. Однако на практике это хорошо лишь до известного предела. На небольшой глубине ныряльщика выручает баллон со сжатым воздухом. Пользуясь им, приходится соблюдать режим декомпрессии — чтобы растворившийся в крови при повышенном давлении азот не освободился в виде газовых пузырьков при подъёме на поверхность. При длительном погружении на десятки метров сжатый воздух не годится: избыток кислорода при вдыхании сжатого воздуха ведёт к тому, что на поверхности лёгочных альвеол происходит сгорание тканей. Пытались уменьшить содержание кислорода в смеси кислород—азот, но с глубины около 100 метров становится страшным именно азот: растворяясь в большом количестве в крови, он ведёт к отравлению, губительно действует на нервную систему. Наступает "глубинное опьянение" — водолаз перестаёт отдавать себе отчёт в своих действиях и даже может сдёрнуть с себя скафандр. При работе на таких глубинах азот заменяют инертным гелием. Именно на смеси кислород—гелий водолазы достигли наибольших глубин.

Голландец Килстри пытается решить проблему иначе. Дышать как рыба — не воздухом, а водой — вот его идея. "Рыбы имеют жабры — орган, приспособленный для обмена кислорода и углекислого газа между водой и кровью", — возражают ему. Но Килстри считает, что лёгкие тоже могут играть роль жабр. И доказывает это своими опытами. Опыты Килстри удивительны: мыши, погруженные в жидкость, живут и не гибнут, словно странные гибриды рыб с млекопитающими. Розовые кончики носов подтверждают, что у них нет кислородного голодания. Нас не должно особенно удивлять "водяное" дыхание млекопитающих: ведь жизнь на Земле началась в воде, содержащей очень мало растворённого кислорода. Сотни миллионов лет назад какие-то существа выползли на прибрежный песок в поисках пищи. Некоторые из них там и остались: в результате эволюции их жабры превратились в лёгкие. Они стали дышать воздухом, богатым кислородом, потеряли способность дышать водой. Но функции дыхательных органов — жабр и лёгких, в основном сходны. В обоих случаях кислород проникает в кровь через тончайшие перепонки, а углекислый газ удаляется при выдохе. Потому Килстри и заинтересовался проблемой, можно ли дышать под водой с помощью лёгких. Чтобы ответить на этот вопрос, надо было устранить два препятствия. Во-первых, как уже было сказано, вода при атмосферном давлении содержит слишком мало кислорода. Во-вторых, морская и пресная вода по химическому составу сильно отличаются от крови и вдыхании могут повредить нежные ткани лёгких, изменить состав жидкостей, циркулирующих в организме. Чтобы преодолеть оба этих препятствия, Килстри пришлось составить раствор определённых солей в воде, аналогичный плазме крови, и насытить его кислородом под давлением, превышающим нормальное атмосферное. Мыши, целиком погруженные в такой солевой раствор жили в нём в течение нескольких часов. Первые же опыты показали, что основная помеха для дыхания в жидкости не нехватка кислорода, а неполное удаление углекислого газа из организма. Чтобы удалить из организма выделяющийся углекислый газ, надо "выдохнуть" вдвое больше жидкости, чем воздуха. Учитывая, что вязкость воды в 36 раз больше, чем воздуха, надо затратить на это примерно в 70 раз большее усилие. Поэтому мышам прежде всего грозило истощение сил. А мыши-рекордсменке, прожившей в жидкости 18 часов, помогло то, что в растворе, которым она дышала, содержались вещества, поглощавшие углекислый газ. Затем Килстри перешёл к опытам на собаками. Их проводили в камере с повышенным давлением, где находились и животные и экспериментаторы. Собак не погружали в жидкость; их просто заставляли дышать через специально приспособление соляным раствором с растворённым в нём под давлением кислородом. 7 собак остались живы без каких-либо осложнений в состоянии здоровья. Одна из них через 44 дня родила 9 весёлых и здоровых щенят. Выяснилось, что кислород диффундирует в жидкости в 6 тыс. раз медленнее, чем в воздухе. Поэтому в каждой лёгочной альвеоле лишь часть содержащегося в жидкости кислорода достигает перепонок, через которые он проникает в кровь. Углекислый же газ скапливается на периферии альвеолы, что затрудняет его удаление. Однако Килстри всё же ришился испробовать водяное дыхание на человеке. Первый, кто попробовал дышать жидкостью, — Фрэнсис Фалейчик, профессиональный ныряльщик на большие глубины. Правда, второе лёгкое при этом по вполне понятной осторожности жидкостью не заполнялось. По окончании опыта Фрэнсис заявил, что он не испытывал неприятных ощущений. Для решающего эксперимента, когда человек будет дышать жидкостью обоими лёгкими, подготавливали специальную синтетическую жидкость — флюокарбон, способную растворить втрое больше углекислого газа и в 50 раз больше кислорода, чем содержит воздух. Следующий этап — полное погружение человека в жидкость. Ещё дальше открывается заманчивая перспектива: опускаться в автономном скафандре с резервуаром со сжатым "дыхательным раствором" на тысячи метров и подниматься оттуда без прохождения декомпрессии. Кстати, подопытных мышей переводили от давления 30 атмосфер до одной за три секунды без всякого вреда для них.

Остаётся добавить, что Килстри перестал публиковать свои сообщения о ходе своих работ. По мнению зарубежной прессы, он мог найти контакты с военно-морским ведомством США, придающим огромное значение покорению глубин — разумеется, не с мирными целями. Недаром научные работы в этой области ведут такие крупнейшие промышленные компании по производству военного снаряжения, как "Вестингауз", "Локхид", "Крейслер" и другие. Проблемы мирного освоения океана их интересуют лишь во вторую очередь. И жаль, если эксперименты, которые могли бы решающим образом повлиять на покорение человеком водной стихии, не только останутся в секрете, но и будут обращены ему во вред.

(По материалам журнала "Сьянс э ви")